От саммита в Баку прикаспийских государств ни одна душа не ожидал сенсаций. Уже на этапе подготовительной работы к этому форуму Азербайджан — как принимающая страна — давал понять, что до урегулирования правового статуса Каспия вторично больно далеко. Аналогичные заявления сделал прежде и приспешник глава РФ Дима Приходько . Тем не менее, не обошлось и бес информационной интриги, созданной генеральным директором Центра по изучению современного Ирана Раджабом Сафаровым . Он заявил, что «вопрос правового статуса Каспийского моря не решается потому, что приговор такого статуса приведет к активизации Ираном и Россией нефтегазодобычи в регионе, а Западу это невыгодно». при этом Сафаров недавно своеобразно определил расстановку сил в регионе: «Россия и Иран заинтересованы в том, что бы в Каспийском регионе не было сторонних государств, Но западные страны пытаются замышлять свои проблемы в регионе после Туркменистан, Азербайджан и, в меньшей степени, Казахстан». делянка истины в таких суждениях есть, преимущественно если вспомнить, что в 2003 году Азербайджан и Казахстан отклонили российскую идею сотворения объединенной военно-морской группировки за участия в американской программе «Каспийский страж» (Caspian Guard), в рамках которой Вашингтон выделил Баку и Астане 130 млн долларов на модернизацию флота. но сомнительно ли Западу принадлежит мнение поддержания напряженности во взаимоотношениях среди Азербайджаном и Туркменией за спорной территории — вод около полуострова Апшерон, что скоро меняет береговую линию и выдается достаточно глубоко в Каспийское море. Фактом является и то, что недостаток решений по статусу Каспия не позволяет тому же Западу осуществить конкурирующий с «Южным потоком» план NABUCCO, предусматривающий прокладку по дну Каспия газопровода из Туркмении в Азербайджан для вывода углеводородов на рынки Европы.

На выше- взгляд, реальная диспозиция сил в регионе Каспия теперь выглядит следующим образом. Азербайджан, Казахстан, Туркмения выступают зa секториальный часть Каспия. Иран настаивает на том, что бы каждой стране принадлежало 20% морской акватории на основании договоров России с Персией, заключенных в 1921 году, и договора, заключенного среди СССР и Ираном в 1940 году. при этом Тегеран не стремится на данном этапе создать прежний денонсации договоров, подписанных в советское время, поскольку вслед зa этим может следовать и денонсация Карского договора 1921 года, определяющего статус Нахичевани и Аджарии. визави этого выступает Азербайджан, да как в советском варианте третья кусок его нынешних каспийских владений перешла бы под юрисдикцию Ирана. В случае же применения правила Конвенции ООН по морскому праву,- то лакомиться проведения беспристрастный линии среди пограничными точками на границе Ирана, Азербайджана и Туркмении, — Ирану будит иметь разительно небольшая кусок Каспийского море. В то же время теперь действует фаланга двусторонних соглашений посреди Россией, Азербайджаном и Казахстаном, которые фиксируют деление морского дна в целях экономической эксплуатации, за всем тем не делят Каспий на сектора с государственными границами, проходящими по дну, поверхности моря и воздушному пространству. В этой связи правитель Азербайджана Ильхам Алиев заявил в Баку, что считает двухсторонние договоры о разграничении дна Каспийского моря среди Азербайджаном, Россией и Казахстаном основой для определения правового статуса водоема. «Надеюсь, в будущем сей добрый эксперимент будит взят зa основу и сыграет занятие в определении статуса», — отметил председательствующий Азербайджана. Но это стабилизирует ситуацию только на севере Каспия. На юге — Азербайджан, Туркмения и Иран — не демонстрируют признаков соглашаться о том, где должна протесниться край среди их секторами Каспийского моря. И решить эту проблему в ближайшее время едва ли ли окажется возможным. Тем не менее, объективно в силу разнообразных причин позиции и интересы России и Ирана на Каспии совпадают, тем более что и Тегеран дружно выступают зa недопустимость появления в регионе третьих стран. Вот почему главной сенсацией саммита в Баку дозволительно расчислять личную встречу среди президентом России Дмитрием Медведевым с его иранским коллегой Махмудом Ахмадинежадом .

Для организации этой встречи дипломатии двух стран предприняли немало усилий, ведь для этого надо было чистить завалы, появившиеся во взаимоотношениях посреди двумя странами опосля того, как Россия поддержала западные страны, присоединившись к новому раунду санкций напротив Тегерана, и отказалась поставить Ирану ракеты С-300. Похоже, что решила, что это сужает ее возможности как для широкого маневрирования на Ближнем Востоке, да и для вовлечения Иран в безграничный разговор с международным сообществом по ядерной программе. согласен и Тегерану не с руки обзаводиться — «на переправе» — новыми друзьями, отказываясь от проверенных историей партнеров. по-этому две страны пытаются встречать новые побудительные мотивы, которые обеспечат большую кооперативность и устойчивое помощь с Ираном не только по атомной проблематике. «Иран — выше- сосед; около нас вкушать величина сотрудничества, вкушать ответственность, в том числе совместная с Ираном, зa афоризм в регионе Каспийского моря, по крайней мере. В той части, где около нас были вопросы и мы не получили ответы на наши многочисленные обращения и на обращения международного сообщества, мы поддержали санкции международного сообщества», — констатировал в этой связи сподвижник президента РФ Дима Приходько. при этом он и умышленно подчеркнул, что значительная порцион российско-иранского сотрудничества не подпадает под санкции СБ ООН. Действительно, Россия и Иран имеют общие проекты, в частности, в транспортной сфере — намерение «Север-Юг», выступают навстречу иностранного присутствия на Кавказе и в Центральной Азии, могут помогать по проблеме пресечения наркотрафика из Афганистана. К тому же » Росатом » рассчитывает получить в Иране контракты на строительство вдобавок многих АЭС. В этой связи правитель РФ Дмитрий Медведев призвал президента Ирана Махмуда Ахмадинежада «обеспечить кроткий облик ядерной программы Тегерана» — и в этом случае он может разбирать на поддержку России. В свою очередь Ахмадинежад отметил, что «Иран не работает над ядерным оружием и не нуждается в нем». По словам иранского лидера, «вместо ядерной бомбы около Тегерана для самозащиты лакомиться отвага и мужество, которые подобны атомным бомбам».

Так что покамест договор о статусе Каспия не разработана, в силе остаются договоры посреди СССР и Ираном 1921 и 1940 годов, которые не регулируют вопросы делимитации, недропользования и военной деятельности на Каспии. Это значит, что Иран будит чуждаться от односторонних решений по Каспию. Поэтому, если Россию беспокоит задача прокладки подводных труб сквозь Каспийское море, которые выведут углеводороды из Центральной Азии на энергетический базар ЕС, то свою главную задачу в Баку она успешно выполнила, а подписанное всеми участниками саммита в Баку сделка о сотрудничестве в сфере безопасности на Каспии, приобретает принципиальное значение. Неслучайно глава РФ Дмитрий Медведев сей свидетельство квалифицировал как «этапное событие», ведь в соглашении закреплен принцип, сообразно которому гарантия безопасности на Каспии является только делом прибрежных стран. Других целей на данном этапе в регионе Каспия и не ставила.