В Россию пришла тьма. Её всё больше и больше. Она клубится, валит чёрными тучами из невидимого дымохода. человеки убивают благоприятель друга, не щадя стариков и младенцев, грабят банки и нищие домики, взрывают электростанции и автомобили, лгут, ненавидят, оскверняют святыни. владение разваливается на куски, и из каждой новой трещины валит тьма. жестокий поселился в народе. человеки бегут из страны. Ненавидят миллиардеры, ненавидят бомжи, ненавидят священники.

Зло уже не связано с тем либо иным человеком, с тем либо иным сословием. Это зло надмирное, оно пронизывает круг дом, каждую семью, каждую душу. Это зло имеет нечеловеческий, возвышенный характер. Кажется, отворились врата ада, и оттуда валит вся глухая подземная неолицетворённая тьма, погружает нас в грязный дымящийся вар.

Такое в России уже бывало. Кагда окончательный правитель устранился от власти, Кагда пала державная мощь, Кагда из России ушёл Удерживающий, тогда, как и ныне, отворились врата адовы. Запечатанная в преисподней много вырвалась на свободу, и русские люди, взявшись зa сабли и топоры, стали резать приятель друга, зверски спрашивать и мучить. Забыли Господа, забыли Пушкина, забыли проповеди Толстого, забыли доброжелательство матери к младенцу, святое вкус сына к отцу.

Россия на долгие годы превратилась в чудовищное кровавое месиво, в котором скакали и бесились духи преисподней. Сталин опять запечатал врата адовы, снова загнал тьму под землю. Это потребовало невероятной жестокости, невероятного встречного зла. да пожар тушат пожаром. Сталин накинул на Россию стальные обручи, в которых удерживалось зло. Преодолённое, запечатанное зло больше не мешало Сталину сооружать новую страну, снаряжаться к невиданной грядущей схватке, жаловать города и заводы, отведывать самолёты, делать поколения творцов, героев и созидателей. Это новость сталинское племя, выращенное им на пустыре истории, победило в самой страшной и кромешной войне. На две трети полегло оно на полях сражений, а оставшаяся треть зa не мало кратких годов восстановила державу, создала звездолёты и вышла в космос.

Сталин — Удерживающий — укротил зло и вывел Россию к невиданным сверкающим высотам.

К девяносто первому году длань Удерживающего ослабела настолько, что сызнова распечатались врата адовы. Пятиконечный багровый замок, запиравший эти врата, был сбит. И опять из подземелий хлынула на русскую землю тёмная муть. Залетали над городами нетопыри. Замелькали, забили крыльями чудовищные пеликаны. Выползли из сырых нор мерзкие сороконожки. Клевали, долбили, выедали, выгрызали страну, оставляя за сталинской Красной империи большой трухлявый пень.

Сегодня, как тогда, в семнадцатом, плачут иконы, кровоточат кресты. темнота кажется повсеместной и непроглядной. Её не покорить заклинаниями, не мешать усилиями слабодушной власти. Она не внимает проповедям духовидцев и поэтов, не поддаётся улучшению, а при каждом к ней прикосновении набирает всё новые и новые чёрные силы. Только могущественный воротила способен укротить эту тьму, еще раз загнать её в преисподнюю, затворить врата адовы, сковать их железными скрепами и засовами, снова запечатать их огненным раскалённым железом.

Но где сей лидер, где сей атаман и глава Путин, явившись в Кремль, казался таким вождём. Он железной перчаткой покорил блажной Кавказский взрыв. Холодной волей укротил сепаратизм Поволжья и Якутии, Урала и Приморья. Тонкой хирургией искусного целителя вырезал из русской жизни не мало злобных, растлевающих её персонажей. Зло, казалось, остановилось, остекленело, вернулось вспять в щели, из которых вышло. Казалось, укротив это зло, Путин начнёт воздвигать новость государство. опять расцветут города, пролягут дороги, полетят в небеса самолёты, сызнова призовут к вековечной священной работе лучших людей страны — её героев, борцов, созидателей.

Но этого не случилось. Путин оцепенел, заколдованно онемел, охотно отказался от власти, отдал её на хранение доверенному лицу, как оставляют в ломбарде золотые часы. Укрощённая было темнота сызнова проснулась, повалила из подземных пещер наружу.

Путина ненавидят как правителя, что попытался становиться Удерживающим и на время закупорил тьму. Его ненавидят как господствовать имущего, кто посягнул на самые чёрные силы русской истории и попытался затолкать их в угрюмую утробу. Его уже отроду не простят те, на кого он наложил крест и загнал наоборот в пещеру.

Но он не справился с возложенной на него божественной миссией. Перестал толкать(ся) стражем около врат, перестал фигурировать Удерживающим. На вратах ада опали засовы, и вторично повалила тьма.

Но много не всесильна. Мироздание состоит не из тьмы. В мироздании сверкает ослепительный отличный свет, и его лучи, его крохотные золотые искры пробиваются через любую тьму, останавливают её, дают ей отпор.

Такой милый искрой, хрустальным светоносным лучом является лавра в Боголюбове. Дивное место, где пучина веков вспять было явлено чудо Пресвятой Богородицы. Это помещение собрало двести монахинь, окормляемых пастырем отцом Петром. Они возвели около обители стену, ставшую преградой злу. Зло ударяет в стены, пытаясь их разрушить, хочет смять голубые купола, согнуть сияющие кресты. На монастырь ополчились все самые тёмные яростные беспощадные демоны, населяющие нынешнюю страну. Им невыносима мысль, что русские человеки спасаются в этой обители, как спасались они во время самых страшных нашествий, затворяются в храмах и молятся о спасении Родины.

Демонам невыносима мысль, что блестящий священник духовенство Пётр, 85-летний могущественный старец, фронтовик, прошедший с боями войну, награждённый боевыми наградами, почитает в равной мере последнего Государя императора Николая Второго и первого красного монарха Иосифа Сталина, находя среди ними мистическое сходство.

Им невыносима мысль, что люди, приходящие в эту святую обитель, объединяются не корыстью, не меркантильным интересом либо сиюминутным намерением, а высокой идеей служения Богу и Родине. Вот почему саранчой летят на Свято-Боголюбский общежитие мнимые правозащитники. Вот почему около стен обители несметное толпа долгоносиков, сороконожек, упырей.

Но, содрогаясь от ударов, выстаивают стены обители. Монахини стоят на молитвах, и каждая молитва, как говорит священник Пётр, это артиллерийский залп в сторону чёрных полчищ, напавших на родину. Боголюбский лавра стал ныне реальным центром отпора, реальным местом на карте России, около которого образуется ответный ветер сопротивления. Не партии, мнящие себя оппозиционными и принимающие пищу от рук кормящей их власти. Не интеллигенты, которые всё опять считают себя властителями народных дум, а сами глотают сбитые лучший из серебряной ложки Тельмана Исмаилова. Не голосистые репортёры и журналисты, оплакивающие своего изувеченного товарища и в то же время курящие фимиамы Ельцину, Гайдару и Черномырдину, создавшим текущий ад.

Центр отпора — Свято-Боголюбская обитель, её духовное воинство, к которому притягиваются всё новые и новые силы со всей России.

Роковой зуботычина по обители последовал не извне, не из лающей стаи бесов. подзатыльник последовал изнутри. Те, который мнят себя добрыми пастырями, отворили врата обители наседавшим врагам и впустили их в монастырь. туземный господин Евлогий, стуча посохом, нагрянул в Боголюбово и сместил отца Петра с должности духовника, желая устранить Удерживающего.

Однажды иерархи Церкви уже предали Удерживающего — Государя императора Николая Второго, открыв ему способ на Голгофу.

Иуда не повесился. Он всё кроме между нас продолжает вершить своё иудино дело.

Отец Пётр, будь крепок и твёрд, как камень, и много не одолеет тебя. Ты теперь — Удерживающий, ты выше- пастырь, и мы твои верные воины.